Много личного. Если пришли сюда за хорошим настроением, то этот текст явно не для вас.
Вы когда-нибудь бегали от КГБ-шника? Я бегаю постоянно. Как Колю во дворе увижу, так сразу в кусты и хитрыми тропами прокладываю новый маршрут. Не потому, что Коля плохой, он наоборот – даже слишком хороший. Это лепший кореш моего покойного отца. Когда мой батя работал в ЦСУ РСФСР на Литейном, этот Коля у него спирт покупал. Тогда для ЭВМ этот спирт отгружался декалитрами, вот Коля и спелся с моим батей. У них там офис рядом был, без таблички, конечно.
Фактически, я всё детство провёл у него на руках. Очень злился, когда меня из интерната в младших классах на выходные забирала не черная волга, а папкин рафик или уазик из ЦСУ. Вот если черная волга – то это от Коли. А я тогда не знал, что дядя Коля работает в КГБ, просто в черной волге было круче.
Сейчас Коля на пенсии. Если не брешет, то получает пенсию 60 штук. Подполковник КГБ, как Путин, блин. Есть у него и свои дети, даже старше меня, но все разъехались, жена померла, старенькая мать недавно с инфарктом слегла. Живет один и бухает по-черному. Пьет только вискарь «Джек Дэниелс». Говорит, сейчас старым стал, на спиртягу не тянет, пью только виски вероятного противника.
Так вот этот виски вероятного противника у меня уже поперек горла стоит. Как увижу Колю, так сразу бегу! Дело даже не в виски, а в том, что опять начнет распускать сопли, в миллионный раз рассказывать, как он меня вытаскивал из озера в Парголово или Лемболово, какой мой батя был классный собутыльник, и какой я был классный. Вот последнее меня реально бесит! Ну, не был я классным! Я был каким-то коммунистическим упырём, меня все одноклассники из интерната до сих пор побаиваются. Глава комсомольской организации школы-интерната №1. Не хухры-мухры. И школа-интернат не хухры-мухры, на «Зарницах» нагибали всех, на всех олимпиадах побеждали играючи (как вам такое, чтобы какое-то инкубаторское чмо победило в восьмом классе на олимпиаде по русскому и литературе для 10 класса – это чмо сейчас перед вами).
Вот и Коле все мои победы нравились. Гордился мной безумно. Подозреваю, что даже больше моего отца гордился. Бате это было как-то привычно... Ну, победил так победил. Но как бесился, если вдруг проиграл. Помните такого персонажа Искру с ее чокнутой мамашей? Я был той самой Искрой, только с яйцами. И Коля меня даже в каком-то смысле выручал, если вдруг вместо серии побед следовали поражения. Помню, как я на олимпиаде по математике занял второе место. Второе место, Карл! Батя ушел на неделю в запой, и только Коля меня поддержал. Сказал: «Ну, Генрих, что ты, ёптвую, всякое бывает». Да, такие слова трудно занести в цитатник, но это были самые хорошие слова, которые я услышал в утешение.
Казалось бы, такому другу радоваться надо – помнить, чтить, гордиться. А вот не могу радоваться, не могу жить прошлым. Как увижу Колю – сразу бегу.
