Текут девять жизней перед глазами.
Первой не помню. Говорят из мешка водолазы достали. Во второй бомжевал, но, стало налаживаться. В деревню переехали на ПМЖ. Третья была просто сказка. Федор всё по делам, быт налаживал. То корову приведет, то оптику военную притаранит, то фуру с гуталином. Да и я был красавец черно-полосатый. В общем, народился у нас с Муркой котенок. Вылитый бык. Всё на дерево забраться пытался. Да куда там, копытцами ширк-ширк... чудак. Четвертая хреново началась. Федя решил устроить электофикацию, обрубил где-то кабель, к батарее прицепил. У военных что-то запускаться перестало, а глупого обдолбыша (был питомец у нас пернатый) в момент зажарило. "Фаза там! Фаза там!". Так-то. Раз по утру, Федор поехал по делам на девять лет, этапом. Гуталин, цуко, распродать не успели. А военные обещались, ежели у них что в воздух удачно подымится, полигон из нашей хаты устроить. Пятая прошла без происшествий, если не считать, что военные слово сдержали и запустили что обещали. По какой-то причине, это убило местного почтальона, когда он совершал кругосветный велопробег. Аккурат в районе Гаваев. В шестой туго пришлось. Не поверишь, браток. Приехали как-то на село два городских клоуна. Забрались оба в комбайн, и давай лихо творить. "—Я рулю!"... "—Нет, Я рулю!" А я спал себе спокойно на обочине. А они зигзагами. Х...як! Хвост сразу оторвало. Жопа в клочья. Теперь, когда утки крякают, ссусь и срусь непроизвольно. Седьмая так себе. Предки федькины, ботаны, через тридцать лет открытку прислали. У них всё хорошо, на яблочных плантациях. Думали что Федя то же где-то там. А у него – четвертая ходка. В восьмой коты сиамские избу-читальню захватили и сельсовет, до кучи. Родственников понавезли. "—Вали, сибирский!" говорят. Шарик за веру по старости подвязался. Не волк, конечно, но...
Последняя. Фёдор откинулся. Сижу безжопый на коленях. Какой не есть – свой. Завтра — выборы!
