Сидел я в роковых 90-х в ментовке, проходил по негромкому делу то ли свидетелем, то ли терпилой. Один знакомый гитарист наглотался колес, набил морду своей подруге и чуть было ее не зарезал. Мы встали на ее защиту, но тоже поначалу огребли. Я схлопотал колющее на запястье, но в травму обращаться не стал, как и все мои друзья. Зато подруга обратилась, и чувака на следующий день повязали. Вообще, дело крайне пренеприятное, но никто не хотел портить этому уроду жизнь, нас потом менты поодиночке вызванивали. Подруга-то не промах оказалась, дочка кого-то там из МВД, а те просто так такие побои не оставляют.
Я тогда устраивался на новую работу, регулярно ездить в ментовку ну очень уж не хотелось. К тому же я заметил, что парня вот-вот обвинят едва ли не в государственной измене, и показания давал вовсе не те, что требовались следователю, выставляя чувака этаким героем, а не злодеем вселенского масштаба. Бабу его я уже тупо ненавидел. Ну поцапались вы, сволочи, но по твоей же вине, из-за твоего же блядства и распальцовки, а теперь парню нехилый срок светит! Словом, гражданская позиция у меня была, но в один прекрасный день она начала рушиться как карточный домик, когда мне намекнули, что по делу я могу пойти как соучастник.
Следует отметить, что в те годы у меня были длинные волосы, я носил косуху с заклепками, проклепанную перчатку - зеркальную копию той, что досталась Мише Борзыкину из группы «Телевизор» (всего было две, ему презентовала для правой руки фотограф рок-клуба Катя Васильева)... В общем, свою боевую амуницию я не снимал даже в ментовке. Но самой крутой фишкой в моем прикиде была черная футболка с пентаграммой группы Slayer. Сатанистом я не был, но группу Slayer в то время ценил безумно, хотя бы за настоящую фирменную футболку, купленную за бешеные деньги.
Так вот, захожу я в тот прекрасный день к следователю, цвету и пахну. В кабинете со времени моего последнего визита кое-что изменилось. Появился новый стол и старый компьютер на новом столе. Надо сказать, что в роковых девяностых слово «компьютер» было магическим, урвать даже старенький 286-й считалось большой удачей. И так получилось, что тот стол поставили под углом, чтобы я, помимо спины их сотрудника в штатском, мог видеть экран с текстовым редактором «Лексикон».
Блин, тут судьба моя решается, а я тупо таращусь в монитор этого древнего компа! Да еще советы этому сотруднику даю, причем немного свысока, так как на новой работе у меня был 386-й, с блэкджеком и шлюхами виндами 3.11 и текстовым процессором Microsoft Word 6.0!
Когда я вконец достал этого сотрудника своими советами, тот не выдержал, вскочил и выпалил следаку:
- Нет, ну ты только посмотри на него! Это ж сатанист чистой воды, все они сговорились, чтобы Светку пустить по кругу.
«Ну ты и сука,» - подумал я. - «Я тут между делом научил тебя пользоваться сочетанием клавиш Ctrl+Ins, а ты в это время все подслушивал...»
- Да Светка ваша сама дура, - сказал я. - Кстати, у вас, похоже, вирус, «Лексикон» что-то медленно работает.
Насчет вируса я сказал от отчаянья, в надежде перевести разговор в более привычное для меня русло. «Лексикон» мог медленно работать по туевой хуче причин, но мне захотелось этого чувака позлить, я видел, как он заходил в Нортон-Коммандер, и там в корне диска C лежал AIDSTEST Лозинского и DRWEB Данилова. В то время не было резидентных модулей для обнаружения вирусов, антивирус прописывался либо в файле autoexec.bat при старте, либо время от времени запускался вручную. Мне почему-то хотелось... Нет, стоп... Я был почему-то уверен, что творит безобразия некий вирус, получивший широкое распространение в ЦНИИ им. Крылова и специально написанный для Лозинского. DrWEB этот вирус тогда не ловил, а вот при попытке обнаружить его с помощью AIDSTEST вирус выдавал кириллицей на черном экране зловещую надпись: «ПОШЕЛ НА ХYЙ!» После этого закрывал AIDSTEST и перезагружал комп.
- Да что ты знаешь про Светку! - сказал опер в штатском. - Вы тут сейчас ее парня выгораживаете, а девчонке всю жизнь попортили.
- Ага, а это нормально, довести парня до истерики, сажать его потом в тюрягу за единственный срыв, вот это, блин, ништяк нормально, - ответил я и добавил: - У вас, кстати, вирус.
- Да что ты все на вирус спираешь, нет у меня никаких вирусов! Во дает, я ему про Фому, он про Ерёму!
- А вы запустите AIDSTEST, тогда станет ясно, что я думаю и про вас лично, и про Светку вашу в частности! - я играл ва-банк.
Вмешался следователь:
- Ну, Сережа, запусти этот AIDSTEST, не видишь, парень вроде соображает в этом деле.
Этот самый Сережа, скрипя зубами, открывает директорию AIDSTEST, запускает экзешник, антивирус Лозинского начинает работать, шустря директории. Ничего криминального не происходит.
- Ну что, съел? - ехидно так спрашивает Сережа. - Нет у меня вирусов и никогда не было.
Вот черт, фишка с вирусом не прокатила.
- Да пошел ты... - говорю от безысходности. И тут же на экране высвечивается надпись: «ПОШЕЛ НА ХYЙ!»
Немая сцена. Молчание нарушил тот же Сережа:
- Я семь лет работаю в органах, всякое повидал, но так, как ты, меня еще никто не посылал.
- Не, ну вы понимаете, что к этому вирусу я не имею никакого отношения, - начал оправдываться я. - Мы тут в ЦНИИ Крылова уже задолбались его вычищать.
- Да ладно, разберемся, - сказал Серега и почему-то потерял ко мне интерес, удалился, даже не спросив, как он лечится (а лечился этот вирус в то время сложно, только в битовых редакторах типа hiew и qview - потом появился хакерский отладчик WinIce, но к тому времени уже и DrWEB подтянулся, а Лозинский морально устарел).
Я посмотрел на следователя, в надежде понять, что будет дальше. Он прекрасно прочитал этот взгляд и сказал примерно следующее:
- Ты мне тут зубки не заговаривай всякими там компьютерами, Матвеев у кого колёса покупал?
- Ну не знаю я, мы сами были в шоке, что пацан с катушек слетел! - я сказал полуправду, ибо прекрасно знал, где на Авангардной можно было купить «колёса». Да и он тоже прекрасно знал, но нужно было снять «нужные» показания.
- А ты знаешь, Генрих, оформить тебя как соучастника для меня раз плюнуть, вот ты компьютеры любишь, музыку всякую, а ведь в тюрьме ничего этого не будет.
- Ну-ну, чтобы меня обвинить в соучастии, вам нужно Светкино заявление, а она хоть и сука, писать на меня заяву не будет! - прокричал я.
- С чего ты взял, что не будет? - сказал следователь.
- Да не будет, я ее чуть ли не с детсада знаю, кого вы лечите!, - терять мне было нечего, - Да эта дура мне звонила, все извинялась за тот случай, да ей самой не хочется человека сажать.
- Да будет, будет, успокойся ты, - сказал следователь.
- А вот ни фига! Света не будет! - прокричал я.
- Если я скажу, то Света будет, - ответил следователь.
- Нет, Света не будет! - я настаивал на своем.
Тут дверь в кабинет распахивается, и входит тот самый Сережа. Фраза «Нет, Света не будет!» повисает в воздухе, и тут же отрубается свет во всем отделении милиции.
Я мог бы литературно приврать, что всё отделение милиции погрузилось во тьму, но время было в районе четырех часов дня, ни в какую тьму мы не погрузились, хоть и прибалдели слегка от моего пророчества.
- Слушай, гони его к чертям, - сказал вошедший Сережа. - Что ни скажет, все сбывается.
Разумеется, он сказал это в шутку, но я тут же решил ему подыграть:
- Да успокойтесь вы, сейчас свет появится.
Не успел я договорить эту фразу, как стартеры люминесцентных ламп в кабинете следователя начали прогреваться. Менты в шоке.
Их лица нужно было видеть. Даже величайшие художники эпохи Ренессанса не смогли бы нарисовать столь удивленные лица. Жаль, у меня не было зеркала под рукой, мое лицо, наверное, тоже напоминало нечто невероятное.
Бог в тот день был определенно на моей стороне, и при этом обладал нехилым чувством юмора. Странное дело: после того случая с вирусом и светом дергать меня перестали.
Но, увы, у этой истории печальный конец. Матвеев сел на пять лет. Вышел в начале двухтысячных уже совсем другим человеком, квасил лет пять после отсидки, а недавно опять угодил за решетку. На этот раз уже за убийство. А ведь когда-то он был неплохим парнем, если б не дурь и принципиальная баба, которая тоже, кстати, потребляла эту дурь в немеряных количествах. Свете повезло еще меньше. Да, у нее теперь есть своя семья, есть хороший муж, которого можно использовать в качестве эталонного образца для понятия «офисный планктон», но жизнь не задалась. Иногда приходит ко мне и жалуется на то, что в ее доме часто отключается свет. Я пожимаю плечами, как будто не понимаю, что кое-кто свыше в свое время мне сказал, что света не будет.
