«В сызраньских школах если учитель видит, что ученик знает, но теряется, то разрешает ему вставлять матерные слова.»Жаль, старую историю похерил...
Давным-давно был на кафедре вышки ленинградской корабелки такой профессор Перцев Андрей Константинович — царствие ему небесное, хороший был старичок, добрый и душевный.
И был плохой студент Я, который сдавал ему матанализ. Ну, не совсем плохой, на первых курсах я был еще сносный комсомолец. А математика всегда мне давалась легко — если врублюсь, в чем суть, могу часами долбиться. Так вот матан вообще не наука, а какая-то фигня для чайников: один раз понял принципы дифференцирования — и херачь их хоть до посинения. Но главное там — объяснить, что делаешь, ведь зоркий профессорский глаз следит...
Так было и на зачетах-экзаменах. Андрей Константинович смотрит твою писанину на листочках, задает вопросы. Ну, как обычно, надо показать, где ты там захуярил преобразование Лапласа, применил правило Лопиталя и прочую туфту.
Сижу такой припудренный, объясняю ему:
— Вот мы взяли производную от этой функции, потом разбили выражение на члены. Этот член у нас пошел в это уравнение, а этот чл... радикал пошел вот сюда. Далее мы имеем систему уравнений с этим чл... дополнением, и теперь сюда можно вставить этот чл... хм... Радикал!
Профессор Перцев меня поправляет:
— Член, Генрих, член! Радикал у нас там, а сюда мы вставляем ЧЛЕН!
Вся группа лежит под партами, а я обливаюсь холодным потом. Тваюжмать! Я спутал радикал с членом!
Есть про него еще похожая история за №9534 на
http://www.tramvision.ru/daily/index.shtml?121110 — но это было в то время, когда он читал лекцию. И у Димы Вернера что-то из меня старого про самолетик на его кафедре. Очень приклольный был профессор. Постоянно вставлял члены.
